"Их единственная "вина", что они были уйгурами". Побывавшая в лагере в Синьцзяне рассказала о пытках и принудительной стерилизации

55-летняя учительница Калбинур Сиддик из Урумчи оказалась в самом сердце организованной властями Китая в провинции Синьцзян лагерной системы — сначала как свидетель, а потом как жертва. Сегодня Калбинур живет в Европе, она рассказала о жестокости репрессивной политики, проводимой в провинции Синьцзян против тюркоязычных этнических групп.

"Меня все равно стерилизовали"

"Я умоляла не вести меня на операцию. Говорила, что сама больше не хочу и не могу иметь детей. Но меня все равно стерилизовали", — начинает свою историю 55-летняя Калбинур Сиддик, этническая узбечка и бывшая преподавательница китайского языка из города Урумчи в китайской провинции Синьцзян на юго-востоке Китая.

Речь идет о процедуре, через которую, по информации правозащитников и очевидцев, прошли тысячи женщин и девушек, оказавшихся в заключении в так называемых в лагерях политического перевоспитания или, как Калбинур, вынужденных работать в этих учреждениях.

"Некоторым девушкам давали таблетки, которые приводили к резкому и необратимому прекращению менструации. Меня отвезли в больницу и подвергли операции по стерилизации", — рассказала Калбинур Балканской редакции РСЕ/РС во время визита в Сараево, где она выступала на конференции, посвященной памяти жертв геноцида в Сребренице, на тему "геноцида уйгуров" в Синьцзяне.

Калбинур Сиддик, этническая узбечка, которая была вынуждена работать в так называемых в лагерях политического перевоспитания в КНР. Сараево, Босния и Герцеговина, 4 сентября 2025 года

Информация о лагерях в этой китайской провинции начала просачиваться в 2016 году. Сообщалось, что в эти заведения принудительно массово помещают уйгуров, казахов, кыргызов и представителей других этнических групп, преимущественно исповедующих ислам и проживающих в Синьцзяне.

Еще в 2018 году представители комитета ООН по искоренению расовой дискриминации заявляли, что в лагеря могли поместить до миллиона человек. До осени того года Китай отрицал существование этих учреждений, а признав, заявил, что они представляют из себя "образовательные центры" и их цель — "борьба с экстремизмом и радикализацией".

В 2022 году Управление ООН по правам человека опубликовало документ о "серьезных нарушениях прав" тюркоязычных этнических групп в Синьцзяне.

В ответ Пекин заявил, что Китай права всех жителей региона о соблюдаются. Китайские власти назвали доклад "безосновательным" и частью "западной кампании по сдерживанию Китая".

Обучать "неграмотных людей"

Калбинур недавно стала гражданкой Нидерландов, где проживает уже несколько лет. Поездка в Сараево стало для нее первым выездом за границу в качестве подданной этой страны.

Восемь лет назад она все еще была в родном Синьцзяне, где, окончив колледж, затем работала учителем китайского языка в начальной школе в Урумчи.

В феврале 2017 года, Калбинур вызвали в местные органы власти. Там, по ее словам, секретарь местной ячейки Коммунистической партии сообщил, что ей предстоит новое назначение — обучать "неграмотных людей".

"Нам дали бумаги на подпись. Мы даже не смогли их прочитать", — рассказывает Калбинур, которая в тот момент и представить не могла, свидетельницей чего ей предстоит стать.

Когда документы были подписаны, представитель партии велел хранить все в секрете. По словам Калбинур, чиновник обратился лично к ней.

"Учитель Ка, у вас ведь дочь в Нидерландах? Вы знаете, Китай и Нидерланды очень близки, мы можем вернуть вашу дочь обратно”. Он шантажировал меня с самого начала", — вспоминает Калбинур.

Вскоре с ней связался полицейский, которому поручили сопровождать ее к новому месту работы и обратно.

"Она выглядела как мертвая"

Калбинур работала в двух лагерях. Сначала — в мужском. По ее словам, там она стала свидетельницей унижений и пыток.

"Людей связывали и заставляли ползти в "классы". Их мучили во всех смыслах. Иногда я слышала крики и мольбы о помощи из соседних комнат", — вспоминает она.

Заключенные, по ее словам, были уйгурами из разных частей региона.

"Не только религиозные ученые или имамы, но люди самых разных профессий: профессора, академики, бизнесмены, филантропы, доктора наук, даже те, кто учился за границей, — говорит Калбинур. — Этим людям не нужно было никакого “дополнительного образования” — большинство из них были высокообразованными. Их единственная "вина" заключалась в том, что они были уйгурами".

Через полгода Калбинур перевели в женский лагерь. Там, по ее словам, содержались женщины в возрасте от 14 до 40 лет.

"Их всех принудительно стерилизовали. Им давали неизвестные таблетки, которые останавливали месячные. Даже девушкам, которые еще не были замужем", — рассказывает она.

Калбинур особенно запомнилась одна сцена: девушка на носилках.

"Она выглядела как мертвая. Ей было не больше 19 лет. Думаю, это было из-за таблеток, которые их заставляли принимать. Организм не выдержал", — говорит она.

Она добавляет, что уйгурские женщины гордятся своими длинными и густыми волосами. "Но в лагере пожилым женщинам полностью обрили головы, — рассказывает Калбинур. — Там происходило много ужасного, но это было самое страшное и очевидное".

Сотрудник китайской полиции, который связался с Калбинур через мессенджер WeChat, когда она уже была в Нидерландах, и потребовал, чтобы она прекратила рассказывать о том, что происходит в концентрационные лагеря КНР

Первые публикации о мерах китайских властей по насильственному контролю роста населения в Синьцзяне появились летом 2020 года.

Расследования немецкого исследователя Адриана Зенца и агентства Associated Press показали, что Китай снижает уровень рождаемости в регионе с помощью проверок на беременность, принудительной установки внутриматочных спиралей, стерилизаций и даже абортов для сотен тысяч женщин.

В отчетах говорилось, что их запугивали, отправляли в тюрьму за рождение более двух детей.

Меры привели к резкому падению показателей рождаемости: в Хотан и Кашгар рождаемость с 2015 по 2018 год сократилась более чем на 60%. В целом по Синьцзяну рождаемость снизилась почти на 24% только в 2019 году, в то время как по Китаю в среднем падение составило 4,2%.

По словам Зенца, "население, которое растет медленнее, легче контролировать в рамках стратегии Пекина по принудительной социальной инженерии в этом регионе".

Зенц обнаружил также, что подавление рождаемости среди коренных этнических групп Синьцзяна сочеталось с притоком мигрантов из числа этнических китайцев.

"Ты уйгур — убирайся, паспорта у тебя не будет"

Всего в лагерях Калбинур проработала около девяти месяцев. В итоге ее здоровье не выдержало.

"Я постоянно испытывала боли. Из-за психологического давления и стресса я сломалась и попала в больницу", — рассказывает она.

После ее принудительно отправили на пенсию. Хотя обычно сделать это можно после 30 лет стажа, Калбинур вынудили уйти после 28 лет работы — якобы из-за того, что она больше не могла выполнять обязанности.

"В конце и меня стерилизовали. Перевязали фаллопиевы трубы. Это необратимо", — говорит Калбинур.

По ее словам, все пережитое оставило неизгладимый след, и ощущение бессилия и беспомощности не оставляет ее по сей день.

Выезд за границу для уйгуров в Китае фактически невозможен и колоссально затруднён для представителей других исповедующих ислам этнических групп.

Калбинур утверждает, что ей помогло то, что она по происхождению узбечка.

"Мой [бывший] муж — уйгур. Поэтому ему сразу сказали, что он даже мечтать о поездке за границу не может. А мне позволили подать документы", — рассказывает она.

Их дочь живет в Нидерландах, где вышла замуж в 2018 году, но на свадьбу мать не пустили.

Лишь в январе 2019 года, после приглашения от дочери, ей удалось подать заявление, чтобы получить национальный паспорт, который позволил бы ей выехать за границу. "Мне сказали: "Ты узбечка, можем рассмотреть". А мужу грубо ответили: "Ты уйгур — убирайся, паспорта у тебя не будет никогда".

Процесс занял девять месяцев и 15 дней.

На фотографии запечатлена семья Калбинур Сиддик и мужчина, назначенный китайским правительством в качестве «опекуна» её семьи, что является обычной практикой в КНР

По словам Калбинур, помогли связи старшего брата, который более 40 лет проработал на госслужбе.

"Но главное — я была узбечкой. Будь я уйгуркой, я бы никогда не выехала", — считает она.

Калбинур удалось выехать в Нидерланды, где она вскоре начала открыто говорить о пережитом. После этого, по её словам, на нее начали оказывать давление.

Ей писали через китайский мессенджер WeChat, вызывали на беседы ее находящегося в Синьцзяне мужа, угрожали: "Замолчи. Если будешь слушаться, поможем мужу уехать к тебе или вы сможете быть вместе".

"Я отказалась. Сказала: делайте что хотите, молчать я не буду", — говорит Калбинур. Вскоре мужу пришлось официально развестись с ней. Теперь они не общаются.

Сейчас Калбинур живет в Нидерландах, в доме у моря. Она счастлива и с гордостью показывает внучку на экране телефона.

"Благодарю Аллаха и Нидерланды за то, что я наконец живу нормальной жизнью рядом с дочерью", — говорит Калбинур.

Читайте далее по теме:

Власти в нескольких странах мира были приняты документы, признающие политику китайских властей в Синьцзяне "геноцидом", в том числе Госдепартамент США, парламенты Канады, Нидерландов, Литвы и Франции.